Меню Закрыть

«..Немцы прозвали нас «красными юнкерами»: Курсантские полки Сталинграда: вечная молодость подвига.

В прошлом году для майского победного выпуска «Общей газеты» нашего храма подготовили мы вместе с сыном небольшую заметку о моем деде Кузнецове Петре Петровиче. Формат выпуска не давал возможности подробно рассказать о событиях той поры. А рассказать и поделиться хотелось, потому что судьба его, как и судьба сотен тысяч, даже миллионов людей, переживших огромную трагедию и восстановивших нашу страну, может и должна служить примером нам, еще живущим на этой земле, и идущей за нами молодежи.

Хотя дед родился и вырос в Сибири, война застала его на Кавказе, в г. Грозном. Он был призван на тридцатом году жизни 8 июля 1941 года, окончил ускоренный курс Грозненского военно-пехотного училища, получил звание лейтенанта. Это училище успело произвести пять ускоренных выпусков, а последние курсанты сдали экзамены, но не получив офицерских званий, ушли на фронт солдатами. Мой дед был назначен командиром пулеметной роты.

12 курсантских полков различных училищ были направлены на защиту Сталинграда по прямому указанию Верховного Главнокомандующего за его личной подписью. Они вошли в составы легендарных 62-й,64-й и 57-й армий. Грозненский курсантский полк вошёл в состав 64-й армии. Вначале планировалось разместить курсантские полки во втором эшелоне оборонительной линии армии по реке Мышкова. Однако обстановка заставила изменить решение, и Грозненский полк был выведен на рубеж реки Аксай, на левый фланг 64-й армии на пополнение потрепанных боевых частей.

Ускоренный выпуск. Совсем молодые ребята, многие вчерашние школьники. Помните ироничный парафраз из фильма «В бой идут одни «старики»: « — Какое училище? – Оренбургское, ускоренный выпуск. – Взлет-посадка? Ясно…». Может быть, поэтому воспоминания командующих войсками об этих событиях содержат похвалы в адрес вчерашних мальчишек, почти поголовно погибших в степях между Доном и Волгой, как бы сожалея о том, что послали «желторотиков» в самое пекло?

Так думал я и в прошлом году и в этом, пока не нашел воспоминания курсанта Грозненского ВПУ Недосекова Ивана Евдокимовича: «Я курсант пулеметной роты Грозненского пехотного училища. Обучение было в полном смысле спартанским. На стрельбы – по тревоге с полной выкладкой и марш-броском. По материальной части: детали знать назубок, а разборка и сборка с закрытыми глазами. Марши были до 40 км без привалов. В столовую – через спортивные снаряды. Свободное время проводили на стадионе и полосе препятствий.

Ну, и рукопашный бой. Занятия проводились на плацу, который был размечен параллельными линиями и кругами. Я стою на линии в кругу с винтовкой, с правой стороны на поясе лопата в чехле. Против меня на расстоянии полтора метра стоит нападающий с двухметровым шестом с грушей на конце.

Программу «боя» задает командир взвода. Например, колотый удар в левое колено. Нападающие покажут, как это выполняется. Затем подставят новичка, укажут на ошибки. И начали по команде: «Коли!». Каждый прием отрабатывался до автоматизма. Затем шли комбинированные позиции, и в заключении – бой без правил.
Если я получил удар и выронил оружие, то нападающий будет наносить удары до тех пор, пока я не вспомню о лопате. Прикрываясь ею, отбиваю удар, хватаюсь за шест, заношу лопату для нанесения удара. Следует команда: «Отставить!». Если видны следы побоев, я должен говорить, что сам ушибся».
Чем не почти десантно-штурмовая подготовка!

«…Нам было по 18-20 лет, почти готовые офицеры, рвущиеся в бой… Немцы прозвали нас «красными юнкерами….».
В первый же день боев Грозненский курсантский полк отбил четыре атаки противника и дважды его контратаковал. За шесть дней ожесточенных боев в большой излучине Дона полк отбил 27 атак и уничтожил около восьмисот солдат и офицеров противника, восемь танков, девять минометов, шестнадцать пулемётов и много другой техники. Юноши в курсантских гимнастерках насмерть встали на защиту Сталинграда.

Из воспоминаний участника событий Николая Ивановича Виговского: «Полк под палящим июльским солнцем по пыльной, знойной, безводной степи выдвигается к месту боевых действий. У каждого курсанта своя ноша. Я нес станину пулемета с катками, коробки с пулеметными лентами и патронами, винтовку, шинель в скатке, противогаз, саперную лопатку, вещмешок – 40 кг общего веса, и так у каждого. От сухости во рту не ворочается язык. Появление немецких самолетов то и дело заставляет разбегаться по команде «Воздух!» и опять в строй, но возвращаются уже не все. Обстрел из пулеметов вырывает из наших рядов курсантов убитыми и раненными. Ночью марш закончен, занимаем рубеж. Ноги тяжелые, как гири, спина ноет. Не отдохнуть, команда «Окопаться!» заставляет капитально зарываться в землю. Глубокий окоп – вероятность остаться живым при обстреле».

6 августа 1942 года противник после сорокапяти-минутной артиллерийской подготовки силами до двух пехотных полков при поддержке артиллерии и минометов под прикрытием дымовой завесы перешел в наступление на рубеж обороны Грозненского курсантского полка Абганерово-Плодовитое. Фашисты предприняли одну за другой пять яростных атак, но успеха не имели. Гитлеровцы, оставив перед фронтом полка до 200 солдат и офицеров убитыми и ранеными, были отброшены на исходные позиции. Но передышка была недолгой.

На другой день, 7 августа, не имея достаточного количества противотанковых средств, почти без артиллерийской поддержки, курсанты — грозненцы снова целый день отбивали беспрерывные вражеские атаки танков и пехоты. Жаркий бой длился 8 часов, и в батальонах не оставалось боеприпасов. Курсанты встретили противника ручными гранатами и заставили немецкие танки повернуть обратно. За сутки боя грозненцы уничтожили 6 танков и 150 немецких солдат и офицеров, а на следующий день полк отразил еще 7 вражеских атак.

К 10 августа противник, потеряв до 12 тысяч убитыми и ранеными, более 70 танков, 86 орудий и минометов, 345 автомашин и 12 самолетов, отошел в исходный район и занял оборону на рубеже устье реки Аксай—Абганерово-Плодовитое. В журнале боевых действий 64-й армии указывается, что в этой операции особенно отличилось умением вести бой и мужеством Грозненское пехотное училище.

Однако и курсантскому полку был нанесен тяжелый урон. Только с 1 по 15 августа 1942 года полк потерял 656 человек, в том числе было убито 114, ранено 338 и без вести пропало 204 человека. Тылы полка оказались отрезанными, патроны и гранаты были на исходе. Подвести продукты и боеприпасы не представлялось возможным. В течение двух суток, 22 и 23 августа, предпринимались все меры, чтобы выйти из окружения. Однако прорваться не удалось. Два дня курсанты не получали пищи. В создавшейся обстановке командование училища приняло решение: выходить из окружения любой ценой.
Ночь с 24 на 25 августа была темная, моросил мелкий дождь. Собрав все свои силы и средства, полк предпринял последнюю контратаку, сбил противника и с большими потерями вышел из окружения, соединившись с частями 64-й армии, оборонявшей южные подступы к Сталинграду.
Н.И. Виговский: « Когда в конце августа немцы высадили свой десант в тылу полка, осталось всего 111 курсантов и офицеров. Из всего полка! Когда командир собрал всех в Васильевской балке и спросил: «Кто останется прикрывать отход остатков полка?», первыми отозвались пулеметчик Друсь и еще шестеро курсантов. Всю ночь они прикрывали отход. В последнюю атаку полк повел сам В.С. Сытников. Бой был неравным, прорваться удалось не всем. Полковник Сытников и его жена военврач тоже погибли в этом бою. Некоторые курсанты попали в плен, другим удалось прорваться и попасть в сводный полк, который продолжил под Сталинградом. Так перестал существовать наш полк как отдельное воинское соединение – ушел в бессмертие».

«Мы с мамой плакали, когда узнали, что …тысячи курсантов-грозненцев полегли, как камыш, под Капкинкой, и что даже их могилы не обозначены» — это слова семьи Витколовых из Дзержинского района Волгограда.
Похожую участь с грозненцами разделили и другие курсантские полки, от которых остались одни крохи бойцов, а некоторые полки не смогли даже выйти из окружения, выходить было некому…

По словам сотрудников Музея Курсантских полков Волгоградского государственного университета работа по поиску документов для восстановления событий и подвигов курсантов сильно осложняется тем, что в полках не было штабов, и документации не велось. О ратной доблести курсантов могли им рассказать лишь оставшиеся в живых участники минувших событий, некоторые документы и письма бойцов.

Теперь стали полностью понятны слова маршала С.С.Куликова: « Курсантские полки, как правило, ставились на самые опасные направления. На их боеспособность можно было вполне положиться. Все они имели опытный, подготовленный командный состав… Физически крепкие и морально устойчивые, они были большой силой. Все они сражались геройски. Где стояли курсанты, противник не мог пробиться. Честь и слава им. К сожалению, об их роли в Сталинградской битве сказано до сих пор мало. Между тем, она была выдающейся».

Говоря о героизме курсантов, командарм 64-й армии М. Шумилов отмечал: «…бросали мы их на самые опасные направления. Но никто не роптал, не жаловался на судьбу. Все сносили. Их можно было обвинить в чем угодно: и в излишней самоуверенности, и в недооценке противника, в безудержной удали — в чем угодно, только не в трусости, недостатке храбрости. Бесстрашный был народ!..»

Как смог мой дед, тяжелораненый 28 августа 1942 года, выжить в этом пекле, выйти из окружения, я не себе могу представить, но там явно было не без чуда.

Я стал хорошо понимать, почему он уходил от моих просьб рассказать о войне. А я еще обижался на него…Полтора месяца боев: орден Красной Звезды, медаль «За оборону Сталинграда», медаль «За боевые заслуги».

Мы знаем, что Господь ведет каждого из нас к Себе своими неисповедимым путем, наверно, именно таким путем попал мой дед в Красноярский госпиталь в руки главного врача. У деда были сильно повреждены локтевой и срединный нерв в левой руке, а также кровеносные сосуды. Кисть и локоть были обездвижены, грозила ампутация до половины руки. Главврач после осмотра пообещал руку спасти частично – кисть останется недвижимой, а локтю подвижность вернется.

Деда тогда очень удивили иконы в операционной: «Какие-то волшебные были руки у этого хирурга, я почти не чувствовал боли, а до этого сколько мук вынес..Какой же он был добрый к раненым!». Дедушка прожил долгую и счастливую, надеюсь, жизнь. Долго работал до глубокой старости, пользовался любовью и уважением всех, кто знал его, увидел внуков, правнуков. Был он очень «рукастым», как и все сибиряки-чалдоны из больших семей, помню даже со своей левой поврежденной рукой смог сделать прекрасные шкафчики на балконе…

Спустя несколько десятилетий после войны, уже пожилым человеком, сидя у телевизора, дед вдруг закричал бабушке: «Галя, иди скорей, вот этот человек меня спас!». Шла передача, посвященная прославлению святителя Луки.

И когда дед, потрясенный смертью бабушки, тяжело заболел, его старшая дочь Светлана с полным убеждением сказала ему: «Пап, ты счастливый человек, тебя оперировал святой, он всех, кого лечил, помнит! Молись ему, он поможет!» И точно, дедушка прожил еще пять лет, сильно ничего у него не болело (врачи не верили, выписывали болеутоляющие наркотики, а дедушка лишь изредка принимал анальгин). И слег он лишь за два дня до кончины, успел причаститься на смертном одре и без жестоких мучений умер дома, окруженный заботой, любовью и молитвами своих близких. Последние часы дедушка был без сознания, но в момент, когда душа выходила из тела, он вдруг приподнял голову, глаза его широко открылись, на лице выразилось какое-то великое изумление, как будто он что-то увидел неожиданное и радостное.

Жизнь и смерть человека — тайна великая, но мы в нашей семье твердо верим, что святитель Лука снова оказал воину-защитнику помощь и в последние часы его жизни. Неудивительно, что мы считаем святого Луку своим семейным врачом.

Владислав Кветинский 

(ранее статья была опубликована в приходской газете храма Архангела Михаила в Тропарёво)  

Top