Меню Закрыть

Паломничество батюшки на Святую гору Афон

В самом начале мая, после праздника Светлого Христова Воскресения настоятель нашего храма, отец Валерий, совершил паломничество на  Святую гору Афон – в знаменитую монашескую республику.

— Батюшка, расскажите, пожалуйста, о том, как Вы провели светлые праздничные дни.

— Мы с группой прихожан нашего храма совершили паломничество на Афон.

— А как простому смертному сегодня оказаться на Святой горе?

— Сегодня это как раз очень несложно сделать. Существует несколько туристических агентств, которые занимаются организацией как туристических, так и паломнических поездок на Афон, причём они устраивают и семейные выезды в Грецию с возможностью посещения мужчинами Святой горы, в то время как женщины и дети остаются в отелях Уранополиса. Мы ездили через греческую фирму Музеидис, которая сама оформляет визы, бронирует места в гостиницах монастырей Афона, и это очень удобно, так как при отсутствии мест паломникам приходится ночевать под открытым небом.

В нашей группе было 8 человек, из них трое – в том числе и я – маломобильных, медленно ходящих паломников, которые ездили на машине, а остальные пятеро, более молодые и выносливые, ходили пешком. Встречаясь вечером на службах в монастырях и в гостинице ночью, мы общались, делились своими впечатлениями от всего увиденного днём. После утренней службы и трапезы мы снова разделялись и следовали своими маршрутами. Конечно, пешком по горам много не обойдёшь, и наша «немобильная» автомобильная группа объездила гораздо больше  — 15 из 20 монастырей и множество скитов, — зато «пешеходы» изрядно потрудились во славу Божию.  

— Что Вас больше всего удивило в этой поездке?

— При возвращении с полуострова на пароме сильно поразил вид необычных существ, в платочках и юбках.

— Почему?

— За несколько дней, проведённых в среде одних мужчин, настолько привыкаешь к их соседству и виду, что кажется – только так и должно быть, поэтому вид женщин сначала озадачивает и удивляет, они кажутся какими-то странными людьми, в юбочках и без бороды.

— А я подумала, что забыть о существовании женщин помогает особая духовная атмосфера, ведь не случайно женщинам запрещено появляться на Афоне.

— Конечно, духовная атмосфера, православный дух во всём, что окружает, напряжённая молитвенная жизнь монахов и паломников влияет и на бытовую сторону жизни на Афоне. Надышаться и напитаться этим духом – настоящая благодать Божия, особенно для нас – паломников из густонаселённых мегаполисов, где вокруг столько неверующих людей, бесшабашных, откровенных безбожников… Поэтому так разительно действуют на нас длинные и вдохновенные монастырские службы, которые начинаются утром ещё до рассвета, а заканчиваются, когда уже стемнело…

— Батюшка, а на Афоне, правда, действует другое время?

— Да, византийское время, по которому день начинается с восходом солнца и заканчивается с закатом, причём в отдалённых друг от друга Афонских монастырях это время не совпадает. Но это единственное истинное время, ведь весь животный и растительный мир живёт по солнцу, а люди придумали для себя часы, подчинив свою жизнь научно-техническому прогрессу. А на Афоне жизнь и её распорядок подчиняются только служению  Богу. Но иногда, чтобы совсем не запутаться, на закате часы в монастырях переводят на ноль.

— Батюшка, а вы видели подлинную икону Иверской Божией Матери?

— Конечно, и видели, и приложились к ней, помолились… Для неё в Иверском монастыре выстроен специально  совсем небольшой храм, где чудотворная икона пребывает уже не над вратами, а внутри. А на самом берегу моря стоит маленькая часовня на том месте, куда ступала Пресвятая Богородица. Там очень интересно: в часовне есть святой источник, расположенный ниже уровня моря, поэтому объяснить  наличие в нём   пресной воды можно, пожалуй, только чудом: бери кружечку, опускай  и пей!

У каждого Афонского монастыря на берегу моря есть своя пристань, потому что попасть в него с материка можно только по воде. Иверский монастырь на сегодняшний день перестал быть грузинским, Богослужения в нём совершаются на греческом языке, а вот в трёх славянских – русском Пантелеимоновом, болгарском Изографе и сербском Хиландаре – на церковно-славянском.  Но древний молитвенный дух, особая святость, намоленность ощущается в Ивероне очень сильно.

Основные паломники на Афоне – это православные из России, Сербии, Болгарии, Румынии, Греции. Но кроме них много туристов – немцев, шведов, австрийцев – не православных. Хотя мы встретились с одним гидом-немцем, который в 80 с лишним лет после многолетних посещений Афона решил перейти в Православие, почувствовав, что оно и есть истинное христианство. Там невозможно не почувствовать этого, потому что и душу и сердце трогает глубочайшая, искренняя вера монахов, их любовь к Богу, Богородице и людям, почитание многочисленных святынь.

Монастырские службы в храмах Афона начинаются очень рано: из алтаря в храм выносят все святыни и братия и паломники благоговейно прикладываются к ним и к каждой иконе, берут благословение у игумена, а по окончании службы весь круг повторяется. Это очень трогательная тысячелетняя традиция монашеской жизни. Ведь только русские монахи пребывают на Святой горе уже тысячу лет, византийские — гораздо дольше, не говоря уже о том, что полуостров изначально был населён православными жителями обоего пола.

Во Афонских монастырях довольно много монахов. Есть на Святой горе Великая Лавра Афанасия Афонского и Великий монастырь – Ватопед. Он самый большой по площади, в нём около 120 насельников, среди которых 15-20 русских монахов. Я поинтересовался у одного из них  — отца Тихона, — влияет ли на решение настоятеля монастыря о принятии монаха в братию его национальность. Оказалось, что не влияет: только личные человеческие качества и готовность служить Богу определяют его судьбу в монастыре.

В Ватопеде очень строгий устав, монахи много молятся, причащаются три раза в неделю, очень много работают. Большие гостиницы для паломников всегда переполнены: люди спят не только в коридорах на полу, но и на балконах. Мы вышли на балкон однажды вечером подышать воздухом и услышали английскую речь, поинтересовались, откуда паломники, оказалось, из Англии. Сидели, пили водку и курили. Вот они-то и спали на полу. Всех гостей в монастыре кормят бесплатно.  Менее суток паломники пребывают в одном монастыре: по приезде располагаются в гостинице – архандарике, затем отправляются в храм на вечернюю службу, после неё трапеза, затем повечерие и сон. Встаёшь – идёшь на полунощницу, утреннюю литургию, трапезу и всё – освобождаешь гостиницу.

Мы видели в Ватопеде, как два брата несли на трапезу сковороду диметром метра в полтора – еле шли, бедные! Ведь там все очень аскетичные, худые – толстых монахов на Афоне нет – поправляться некогда! Когда паломники приезжают в гостиницу, их встречают по греческой традиции рюмочкой узы, лукумом и стаканом воды, предлагают сварить в турке настоящий греческий кофе, который турки почему-то называют турецким! У них вообще всё турецкое, хотя даже в названиях блюд явно слышны греческие корни: «турецкая» пахлава – это греческий баклавас. Ведь слышно же! Конечно, они всё украли, начиная с земли, заканчивая кулинарией, но ничего – живут себе и считают, что так и надо. Кстати, есть там один греческий монастырь, который называется Кутлумуш, и название ему дал обратившийся в православие турок.

Монахам на Афоне запрещено смотреть на экраны гаджетов. Я хотел показать одному брату фотографию нашей храмовой иконы Иверской Божией Матери, чтобы уточнить перевод сокращённой греческой надписи на ней. Но он отвернулся и не стал смотреть даже на изображение иконы, написанной для нас на Афоне. Пришлось мне на пальцах объяснять то, что  хотел показать.

— Батюшка, а есть ли сейчас на Афоне старцы и отшельники, встречались ли вы с кем-нибудь из них?

— Есть и старцы, и отшельники. Мы как раз хотели найти такого отшельника, чтобы поблагодарить и пообщаться. Он француз, подвизался в Ватопеде и ушёл на келью, живёт один, построил храм и келью самостоятельно. Наши паломники помогали ему убирать строительный мусор. Это человек интересной судьбы: приехал на Афон как турист и остался, принял православие, постригся в монашество, принял священство, теперь иеромонах – отец Ириний. Когда мы были в первый раз на Афоне, он нам вынес Пояс Пресвятой Богородицы. А вообще, мы не искали специально встреч со старцами, ведь к ним просто так не попадёшь.

— А вот часто рассказывают о том, как к старцу Паисию паломники шли толпами, некоторые чуть ли не бегом с работы с какими-то проблемами, вопросами…

— Да, но среди русских старцев мы никого не знали, а к греческому старцу надо с переводчиком обращаться. Ведь там в основном всё-таки греческие монахи, хотя наши вторые по численности.

—  А есть ли у монашеской республики какая-то связь с «большой землёй»? Доставляют ли на Святую гору продукты и необходимые товары с материка?

— Да, на Афон можно и по суше проехать, но дороги плохие и опасные. Горными глухими тропами пробираются разные люди, но монастыри в основном сами обеспечивают себя продуктами питания и всем необходимым для жизни. У каждого из них есть своя специализация: в одном пишут иконы, в другом работают столяры, третьи выращивают овощи, оливы, фрукты, цитрусовые… Мы ели продукты урожая уже этого года.

— А паломники трапезничают вместе с братией монастырей?

— Да, трапезные представляют собой просторные помещения в форме креста, завершающиеся полукруглой абсидой, где сидит игумен или старший монах. На трапезе всё так же чинно и строго, как и на Богослужении: сначала молитва, затем специальный монах читает жития святых, поучения отцов Церкви. Все действия совершаются вместе, слаженно: все приступили к трапезе, все одновременно её закончили. На выходе из трапезной стоит игумен или его заместитель и благословляет всех, проходящих под его рукой. К трапезе, как и к службе в храме, призывают колокольным звоном или ударами в било, металлическое или деревянное. Предание гласит, что звук этих ударов должен напоминать всем удары молотков Ноя и его сыновей при строительстве  ковчега. Люди сто лет ежедневно слышали эти удары, но никак не реагировали на происходящее на их глазах. В результате, всё допотопное человечество погибло, за исключением семьи праведника.

— С каким  настроением вы покидали Святую гору?

— С одной стороны, не хотелось оттуда уезжать, а с другой – необходимо было привести в порядок множество впечатлений, ведь мы посмотрели и перечувствовали очень много за такой короткий срок. Только приедешь в один монастырь, как уже пора перебираться в следующий… Получаешь огромный заряд духовной бодрости при виде множества молодых монахов, которые истово молятся, постоянно трудятся. Всё, что мы видели в монастырях, делается руками самих монахов. Нас угощали рыбой и овечьим сыром, который делается в монастыре из молока, привозимого с материка из женского монастыря, с которым у них существует натуральный обмен: рыба и овощи — на молоко.

Продукты в монастырях очень простые, но очень вкусные. В русском Пантелеимоновом монастыре нам подали тарелки с молоком, в котором плавала какая-то трава. Мы удивились, но блюдо оказалось необыкновенно вкусным – что-то вроде нашей окрошки, но без кваса и колбасы. А в Ватопеде ели вообще какую-то зелёную жижу, но приготовленная с любовью и молитвой, она была чудесной на вкус.

Вообще в монастырях постоянно идёт работа: строятся храмы, ремонтируются опасные горные дороги. Афон по каким-то культурным программам получают помощь от Евросоюза, хотя есть один монастырь — Эсфигмен, (древнейший монастырь, Григорий Палома был его насельником), который не принял эту помощь, не поминает архиепископа Константинопольского и ушёл в раскол. Был даже конфликт с участием полиции, покалечено несколько монахов, но они всё-таки не покинули своего монастыря.

 Однако греки, принимая от Евросоюза какую-то помощь, стараются всё-таки соблюдать свои интересы: не допускают строительства прямых сухопутных путей из Европы на Афон, не допускают женщин и даже предусматривают уголовное наказание для тех, кто рискнёт нарушить запрет. Попасть туда можно только на пароме, имея необходимый документ, удостоверяющий личность и вероисповедание, у священников указывается и сан. Для них обязательным является присутствие на службах в храмах в священническом облачении и головном уборе. Афонские монахи никогда не снимают подрясников и головных уборов, несмотря на большую жару летом. Даже в огороде или на каком-нибудь строительстве монахи трудятся в стареньких заштопанных подрясниках. На службе в храме и на территории монастыря нельзя находиться в одежде с короткими рукавами, поэтому при входе там висят мужские рубашки, как у нас юбки и платки.

Женщины могут только на пароме или катере проплыть вдоль побережья Святой горы и приложиться на нём к святыням, которые монахи специально туда привозят. Ступать на саму гору женщинам запрещено –за нарушение запрета предусмотрено суровое наказание —  от 2 до 12 месяцев тюрьмы.

В Ватопеде как раз и показывают паломникам то место, где однажды Византийская императрица попыталась пройти в Афонский монастырь. Из стены ей навстречу явилась  Богородица и спросила, кто она такая. Императрица ответила, что она царица, на что Пресвятая Дева возразила ей: «Здесь одна Царица!» Так женщина и не вошла в храм. Были и другие подобные случаи, когда Сама Царица Небесная останавливала попытки женщин во время турецкого владычества проникнуть в храмы Святой горы.

В болгарском монастыре Изограф есть памятная стелла с именами 26 преподобномучеников, которых сожгли в башне католики, пытавшиеся склонить греков к унии. Часть монахов ушла в горы, а часть осталась с игуменом в монастыре и закрылась в сторожевой башне, которую подожгли католики. Однако многие католики сейчас посещают Афон, в основном, как туристы – в шортах маршируют по горе мимо храмов, — а есть и такие, которые именно в храмы идут на службу, интересуясь Православием…

 — От некрещёных людей часто приходится слышать: я ещё подумаю, во что мне креститься: в католичестве порядка больше, храмы красивее, скамеечки, орган – всё для людей, а у вас, православных, — в храмах толкотня, стой на ногах 3 часа, что там священник на церковно-славянском языке бормочет, не разберёшь… А ведь вот ходишь в один храм много лет,  стоишь всегда на одном месте рядом со старенькой бабушкой и диву даёшься – пришла она раньше тебя и стоит, не шелохнётся всю службу, будто и не ноги её держат…

— Да, не приучено современное поколение  напрягаться, нет в людях понимания того, что в церкви всё естество человека должно Богу служить – ум осмысливает слова молитвы, сердце сочувствует, а тело напрягается! Хотя в храмах  монастырей Афона братия молится в стасидиях, где можно придать телу разное положение – стоять, опереться на подлокотники или присесть, – и долгие службы выстаивать легче. А в греческих храмах для мирян стоят стулья. Но у нас на Руси исторически так сложилось, что в храме, на Богослужении принято стоять, напрягая все свои силы и устремляясь духом к Богу.

— А как Вы отдыхаете, батюшка?

— Я езжу летом в деревню, где мы когда-то попытались создать «филиал» Очаковского прихода. Это маленькая глухая деревенька в Тверской области на берегу реки, с храмом на противоположном берегу. Я езжу туда с матушкой и дочкой, а теперь и с внуком, чтобы отдохнуть от суеты, городского шума. Но сейчас редко удаётся выбраться куда-либо, кроме как в паломнические поездки.

— Спаси Вас Господи, батюшка, за интересный рассказ, желаю Вам от себя и от наших читателей хорошего, полноценного отдыха и доброго здоровья!

                                                           Интервью с настоятелем храма Иверской иконы Божией Матери                                                             протоиереем Валерием Барановым провела и записала Марина Лапонова

Top